Интересные рассказы из жизни

Вспомнив всех ближайших родственников звонившего, Гаврила помчался за посетителем, намереваясь перехватить его у лифта. Но тот, видимо, уже уехал. Сработала ситуация «хрен чего получится, если очень надо», и корреспондент, перепрыгивая через ступеньки, побежал на первый этаж, в архив.

Это была чистой воды подстава. Чтобы достать билеты, молодому человеку нужно было отпустить ручку двери.

Потеряв опору, он тут же потерял равновесие и, чтобы не грохнуться в проходе, станцевал танец «500 грамм на грудь залпом».

Его ноги то семенили, то делали большие шаги. Руки не отставали от ног и хватали все подряд: занавески, ручки, поручни.

Пляска была настолько уморительна, что Он и Она встали и подошли к двери, дабы навечно запечатлеть в памяти эту дивную помесь вальса и краковяка.

Конечно же, Он очень хотел помочь, но кто бы отказал себе в удовольствии похохотать от души над этой разухабистой и непредсказуемой русской натурой, которая загадочна только для тех, кто родился в другой стране!

Наши сны бывают нескольких типов.

Первый тип — просто сон, когда ты видишь то, что тебе услужливо подсовывает мозг.

Второй тип — это осознанный сон, в котором тебе снится то, что ты сам хочешь видеть. Это уже качественный скачок, потому что ты понимаешь, что находишься во сне, и сам управляешь в нем своими поступками и словами.

И третий тип — это способность либо проникнуть в чужие сновидения, либо пригасить человека в свой сон.

Давно известно, что ночью душа слегка приподнимается над физическим телом и частично может ощущать вибрации тонкого мира.

Только представьте, сколько душ появляется и исчезает в тонком мире, когда наступает время сновидений!

Все, что необходимо, — найти нужную нам душу, тем самым позвав ее в свой сон.

Вы часто видите в зеркале не свое отражение, а совершенно другого человека, причем еще и другого пола? Вот и я тоже как-то не припомню такого случая. Нет, ну в детстве мы иногда одеваем мамину одежду и подходим посмотреть на себя со стороны. Но в моем возрасте это уже называется совсем по-другому и не вызывает большого уважения среди знакомых.

В общем, в зеркале стоит женщина. Она примерно моей комплекции и, что самое интересное, похожа на меня, как родная сестра.

— Я бы тоже очень хотел верить в то, что это чья-то шутка, но вот снимки из дальнего космоса, сделанные со спутника, который, как вы знаете, мы отправили несколько лет назад.

Он вынул пачку фотографий и кинул их на стол.

На одних был отчетливо виден огромный объект правильной формы, на других — три объекта не менее громадных размеров.

— Это корабли пришельцев. По моему запросу эксперты проанализировали эти изображения и пришли к выводу, что это рукотворные летательные аппараты колоссальных размеров — до 400 километров в длину и более 200 в ширину. Вот эти два — скорее ковчеги, а назначение третьего пока установить не удалось. А вот это — корабль тех самых пришельцев. Как видите, это летающая тарелка около 200 километров в диаметре.

Надо было срочно одеваться и идти за новой порцией. Благо деньги еще оставались, хотя уже не так много, как хотелось бы. Но легко сказать «одеться и пойти». Когда столько времени проводишь в пьяной отключке, то на ровную походку рассчитывать не приходится. По коридору еще идти можно, благо обе стены недалеко друг от друга, а вот прихожая — это уже практически неразрешимая проблема. Падая и вставая, он умудрился надеть туфли. Зашнуровывать их не было сил.
И вдруг на кухне он увидел бутылку. Она наполовину была полна жидкостью, которая опять на несколько часов унесет его в полукоматозное состояние.
Жизнь становилась веселее. Добравшись до стола и понимая, что уж теперь можно избежать ломки в любой момент, он не торопясь сел на стул и задумался.

Их роман развивался стремительно и, казалось, продлится вечность. Встречи проходили постоянно в предчувствии чего-то нового, в предвкушении необычного. Он ревниво оберегал свой идеал от малейших деталей, которые могли бы сделать ее просто обыкновенной девушкой из небогатой, но интеллигентной семьи.

Понимая, что сейчас она уйдет навсегда и больше они никогда не встретятся, он сделал отчаянную попытку остановить ее. Он резко вскочил и подошел к ней. Ему так много хотелось ей сказать, но все приходящие на ум слова были слишком банальны. Он остановился в двух шагах от нее. Он боялся неизвестности, но еще больше его мучил страх, что любое слово может быть понято ею неправильно. Он стоял перед ней, как провинившийся школьник, который не выучил урок и молит не ставить ему двойку.

Неожиданно для самого себя он вгляделся в набегающие сумерки и увидел рядом с группой нагловатых барышень незаметную на первый взгляд девушку. Она не принимала участие в общих разговорах и, казалось, была вообще не из этой компании, но ее выдавал томик его рассказов, бережно прижатый к груди, и печальный, почти отрешенный взгляд на окна, в одном из которых сейчас стоял он. Было очевидно, что она здесь не потому, что является фанаткой его творчества, а потому, что оно близко ей и она очень хочет увидеть глаза человека, который так пишет про любовь.

Она уже промокла насквозь. Ей было очень холодно и неуютно, иногда она даже вздрагивала от пронзительных порывов колючего ветра, но только сильнее прижимала к себе книжку, как будто та несла спасительное тепло.

Он сидел за столом и писал письмо. Почему именно письмо, в век Интернета и компьютеров?

Этому человеку он мог только написать, а не распечатать на принтере бездушные символы алфавита. Каждая буква, выведенная им на бумаге, передавала настроение и сближала с обожаемым человеком. Когда она будет читать эти строки, ее глаза увидят его почерк, и они будут вместе. Хотя бы так! На большее он не рассчитывал, понимая, что она вряд ли согласится променять свою шикарную жизнь, на его более чем скромный образ жизни. Это были его трагедия и вдохновение одновременно.